Игорь Владимирович, расскажите, пожалуйста, о том, как Вы стали начальником пионерского лагеря «Снегири»?
До этого мне приходилось работать во многих пионерских лагерях, и, наверное, поэтому, когда возникла необходимость помочь Юрию Владимировичу Михайлову, именно мне предложили это сделать. Это было в 1984 году, я приехал в лагерь летом на полторы смены, работал заместителем лагеря, а уже потом, когда стало ясно, что Юрий Владимирович не сможет продолжать работу на этом посту, мне предложили возглавить лагерь. И уже зимой я приехал в лагерь в качестве начальника.
Какие у Вас остались впечатления поле первого года работы начальником?
После моей первой зимы – самые хорошие впечатления. Я привел с собой в лагерь новых людей, и, как мне показалась, вкупе с членами команды Михайлова они составили хороший педсостав, с которым можно было работать, создавать что-то новое, с которым было просто интересно. У меня сразу сложились хорошие взаимоотношения с теми, кто был в лагере до меня – Наумом Филером, Димой Гольмаковым и другими, а так же с руководством дома отдыха «Снегири». Вместе со мной в лагерь пришли представители факультета иностранных языков Московского Педагогического института им. Ленина. Первой старшей вожатой была Надя Тихомирова, а в 1985 году ее сменила Таня Михайлова, которая и занимала этот пост весь тот срок, пока я был начальником лагеря. Кстати, насколько я знаю, Надя теперь живет во Франции, а Таня – в Канаде. Кроме того, мне понравился контингент лагеря. Все это и сложило самые хорошие впечатления от работы в мой первый сезон.
Какое время из того, что Вы были на посту начальника лагеря, Вам запомнилось больше всего?
Наверное, тот год, по-моему, 85… да, 1985 год, когда была возрождена прекрасная традиция байдарочных походов по Истре. Вообще, идея возродить походы принадлежала Михайлову, он мне об этом сказал. И именно, начиная с того самого года, в лагере обозначилась новая тенденция – все стремились стать «Неунывайками». Как можно скорее дорасти до первого отряда для того, чтобы участвовать в байдарочных походах – это было почетно. Готовиться к походу ребята начинали задолго, и несколько дней жили в каком-то особенном ритме, тратя все отрядное время на подготовку к походу. Кроме того, в тот же год мы начали раскапывать наш мемориал, причем нам удалось отрыть большую часть того окопа, который до этого был скрыт, облагородить лужайку перед ним, установить памятник и вечный огонь. В 1987 году пионерами первого отряда был обнаружен танк, наш танк, мы потом сообщили о нем в поселковый совет и в Красногорск. Потом уже этот танк достали из леса, и сейчас он стоит в музее. Вообще много находили всяких вещей со времен Великой Отечественной войны. Кстати, помню, как Садиков младший нашел то ли мину, то ли гранату и притащил ее в лагерь, там потом шороху было…
Именно начиная с того времени, дала о себе знать эта тройка – Ширяев, Князев и Гусев. Если правильно помню, мы тогда с ними подготовили прекрасный спектакль к годовщине событий в Хиросиме. Если раньше эту дату отмечали протокольно – линейку устраивали торжественную и все, то тут был настоящий юбилей. Мы очень долго и серьезно готовились. Пионеры, принимавшие участие в спектакле перерыли все костюмы, перевернули у меня в кабинете все верх дном. Сами тексты писали – за текст отвечала, помню, Таня Михайлова. Вот тогда я на ту «тройку» и обратил внимание. И, надо отметить, что приняли тогда эту постановку просто на «Ура».
Возобновили мы отношения с Московским пограничным курсантским училищем, и с тех пор военно-патриотические игры у нас проходили на полном серьезе, с размахом. К нам приезжали два взвода пограничников, три дня лагерь жил в режиме погранзастав. И вообще, игры проходили увлекательно, здорово и для детей, и для курсантов и для нас. С того же момента мы начали готовить лагерь к 1988 году – 25-летнему юбилею лагеря. Большая была работа.
Как на Вашу жизнь повлияло то, что Вы были начальником в «Снегирях»?
Трудный вопрос. Понимаешь, это все-таки полгода. И не просто полгода, а полгода серьезной, трудной работы. Однако, за все то время пока я был начальником, с тем коллективом, что меня окружал, у меня проблем не было. Руководство Аппарата Верховного Совета к тому, что я делал, относилось очень хорошо и, конечно, это сказывалось на моей основной работе.
В 1987 году те ребята и девчонки, что вышли уже из возраста первого отряда обратились с просьбой о создании зимнего студенческого дома отдыха. И нам разрешили завозить после зимней пионерской смены ребят-студентов, которые уже в пионерский лагерь не попадали. Первоначально их было 30, потом контингент составил более 100 человек. Что особенно приятно было в том коллективе – что все свои, те которые росли у меня на глазах, и мне приятно было видеть их повзрослевшими, но не остывшими к «Снегирям».
Это было очень интересное время, появилась возможность приглашать к себе в гости различных известных людей, звезд. Ну, на вскидку, приезжали Розембаум, Шифрин, Иванов, Задорнов, Абдулов. Потом мы эту практику перенесли уже и на пионерские смены, стали приглашать знаменитости уже и к пионерам. Основу времяпрепровождения в студенческом лагере составляли эти встречи со знаменитостями и поездки. Ездили много и далеко – Бородино, Коломенское, Клин. И опять, эта традиция потом появилась в пионерском лагере, благодаря лагерю студенческому.
С 1988 года, под впечатлением от игры типа «Зарница», мы решили установить в пионерском лагере две большие палатки и перетащили туда жить ребят первого и второго отряда. Кстати, это сделало возможным увеличить количество мест для отдыхающих – места в корпусах то освободились. Если раньше мы могли размещать не более 150 человек к лагере, то благодаря палаткам население лагеря увеличилось до 200 человек.
Как проходил процесс набора педагогического состава?
Дети в лагере были, как правило, из языковых школ, поэтому оправданным был набор студентов из иняза Ленинки в качестве вожатых. За полгода мы отправляли заявку в МПГУ на имя декана. Обычно, отзывалось человек 60. Мы встречались с потенциальными вожатыми в институте, рассказывали про лагерь, про работу в нем. К тому времени, как надо было ехать в инструктивный лагерь, оставалось человек 30. Наша задача состояла в том, чтобы выбрать из них 18 человек. Мы привозили их на место, и там они макетировали на своих коллегах то, что они планировали потом делать с детьми. Кроме того, они готовили территорию, устраивали отрядные места. По результатам своей работы они писали рефераты на тему «Мое виденье смены», которые потом зачитывались им всем.
И вот тут, на основе их деятельности, мыслей, изложенных в реферате, мы уже и смотрели, насколько они подходят для работы в лагере, работы с детьми, работы друг с другом в составе педколлектива. Таким образом, мы отбирали команду.
Надо отметить, что за все время попадание было практически 100%. За все время работы я не помню ни одного отчисления по профессиональной непригодности. Кроме того, такая подготовка обеспечивала лагерю (а он входил в категорию А, то есть не больше 300 человек) максимальную насыщенность досуга и работы с детьми. Это отмечали все, кто проверял нашу деятельность.
И, что самое главное, некоторые вожатые приходили работать в лагерь уже после прохождения педагогической практики и работали в лагере вплоть до 5 курса института. Причем, они как бы прикреплялись к тем детям, с которыми работали в свой первый сезон и «вели» их потом до первого отряда.
Игорь Владимирович, расскажите, пожалуйста, о том, как были построен бассейн и организован компьютерный класс.
Да, действительно, до 1986 года бассейна в лагере не было, и если дело доходило до купания, то несколько отрядов шли на реку Истру, в дом отдыха, и там, на пляже проходило купание. Несколько вожатых залезали в воду и контролировали процесс. Вот представь себе, как это – стоять час по пояс в ледяной, с сильнейшим течением речке и смотреть за купающимися детьми. Бывало, что для согрева и по сто грамм принимали. А иначе можно было все себе застудить.
Мы решили предложить соорудить место для купания на территории лагеря. Лукьянов одобрил наше предложение и нам был предложен проект Минречфлота, нестандартный, надо сказать, проект, не ОСВОДовский. Две купальные ванны, специальное помещение под душевые и раздевалки, вода с подогревом (мы могли купать детей при любой погоде). Кстати, этим качеством бассейна вовсю пользовались отдыхающие дома отдыха после завершения лагерного сезона и купались в бассейне до середины осени.
Как пришла в голову идея с компьютерным классом? Дело все в том, что некоторые из наших снегиревских ребят в то время начинали учиться в Московском конструкторском бюро при Академии наук. Поэтому и родилась идея устроить компьютерный класс, где, наряду с играми, дети начинали бы овладевать азами компьютерной грамотности. Была закуплена система на 12 мест, аналогичная система в то время в России существовала только одна, так что класс был практически уникальным.
Кстати, мне хотелось бы отметить не только эти два приобретения лагеря. Огромная заслуга в первую очередь Александра Валентиновича Соловьева в том, что в лагере появилась уникальная по тем временам многофункциональная спортивная коробка и теннисный корт, покрытые специальным материалом, благодаря которому дождь не был помехой для проведения на них спортивных мероприятий.
И, конечно, футбольное поле. До работы в лагере Соловьев был председателем Добровольного спортивного общества «Юность» и опытным спортсменом, так что толк в футбольном поле он знал.
Он добился того, чтобы поле было перезастелено, клался слой специального песка, грунта и накрывалось все это специальным травяным слоем. Наше поле было признанно лучшим из полей ближайших лагерей, так что все финальные футбольные матчи межлагерных спартакиад проходили теперь на нашей поляне.
Ну, и, кроме того – зал игровых аппаратов, видеотека. Был даже опыт кабельного телевидения. Нам была подарена одна видеокамера и магнитофон ВМ-12. Камера устанавливалась в моем кабинете, там же организовывалась импровизированная телестудия, из которой диктор передавал лагерные новости, транслировались фильмы. А дети смотрели это все на специальном большом телевизоре, установленном в актовом зале или любом другом месте. Все это делалось в рамках программы по подготовке лагеря к 25-летию.
Отснято было достаточно большое количество видеофрагментов, в частности – торжественная линейка, посвященная юбилею лагеря, много других моментов. К огромному сожалению, кассеты с этими материалами частично были утеряны, а часть кассет – были затерты. Часть кассет я передал Соловьеву на хранение, он их держал в старом сейфе, и вот, непонятно в силу каких событий, они размагнитились, и изображение с них пропало.
Бесспорно, сделано было много. А было ли что-то, что планировалось сделать, не по каким-то причинам не было осуществлено?
Ну, причина тут одна. А планов было действительно много. Самое главное – планировавшаяся перестройка лагеря, для чего мы хотели закрыть его на период 1992-1993 годов. После коренной перестройки корпуса лагеря, он должен был представлять собой такой кондоминиум, содержащий в себе все необходимое, все кружки, соединенные между собой галереями и оранжереями. То есть планировалось продолжить корпус вперед к кружкам, образовать кольцо, внутри которого находилась бы зеленая зона.
Ведь первоначально это здание принадлежало 9-му Управлению охраны и вовсе не предназначалось для использования в качестве пионерского лагеря. В нем жили охранявшие «Снегири» люди и их семьи. Была еще мысль построить маленькую обсерваторию, башенку с телескопом, через который дети могли бы наблюдать за звездами. Да и вообще, задумок было много.
Игорь Владимирович, скажите, испытываете ли Вы ностальгию по тому времени и хотелось ли бы Вам повторить его?
О ностальгии в настоящее время речи нет, так как я продолжил заниматься обеспечением отдыха детей, пусть уже и не в «Снегирях». После 92 года были другие лагеря, другие дети. Что хотелось бы отметить, ядро педагогического коллектива в тех моих лагерях составили люди, прошедшие снегиревскую «школу», и это не смогло не сказаться на нашей с ними работе.
И, когда в 1993 году мы открыли сезон в лагере на Азовском побережье, стало ясно, что традиции «Снегирей» не прервались. Мы старались внести в жизнь этого лагеря частичку той атмосферы, что царила в «Снегирях»,и, думаю, нам это удалось. Главным образом потому, что эти традиции не умерли в первую очередь в душах снегиревцев. В настоящее время мы планируем осуществить подобный проект на базе подмосковного лагеря «Юность».
Что бы Вам хотелось пожелать посетителям нашего сайта?
Что пожелать? Я хотел бы пожелать, чтобы все то хорошее, что было приобретено и приумножено ими в «Снегирях» оставалось с ними как можно дольше. Чтобы не теряли связи между собой – это важно. И если кто-то из них захочет оказать нам помощь в намечающемся проекте, я буду снова видеть в наших стройных рядах. Помощь эта может быть выражена в том, что они поедут работать (пусть только на одну смену) в лагерь, или сделают что-то для лагеря, используя свое нынешнее положение и работу.
Передаю самые горячие приветствия всем «снегиревцам» и благодарю их за то, что не забывают меня. |